Терминатор.

В доме, в котором жила когда-то моя девушка, в соседнем подъезде жил прикольный такой мужичок - дядя Боря.

Очень приятный в общении, тихий, рукастый мужик с простым, открытым лицом и чрезвычайной доброжелательностью к окружающему миру. Заводчанин, простой рабочий. Поразил он меня тем, что совершенно не пил. Что для человека рабочей профессии и тех времен, вообще-то, редкость.

Причина такого неприятия алкоголя, как выяснилось, лежала на поверхности, была проста, но - уникальна.

Каждый приём алкоголя дядей Борей заканчивался отсидкой в тюрьме!

Первый раз он нажрался в свой 21 год, вернувшись из армии. И по неведомой причине испырял ножом собутыльника-друга. Собутыльник едва не отбросил коньки, чудом оклемался, пока он болтался между жизнью и смертью - дядю Борю держали, разумеется, в кутузке, раскручивая на покаянное признание.

Покаяться дядя Боря был, в общем, не против, но вот беда - он абсолютно ничего не помнил! Помнил, как выпил первый стакан вина. И - всё. Дальше - как отрезало. И все дальнейшие новости он узнавал уже тока от ментов, когда очнулся в КПЗ (причём - в одиночке).

Дали три года. Спасло то, что собутыльник-таки оклемался, и, пойдя на поправку, даже снял все претензии к обидчику - чо человеку жизнь-то портить? Но, тем не менее, трёшник нарсуд вкатил.

Отсидел дядя Боря не то полтора, не то - два года от срока, после чего вышел на УДО. Вышел ещё более тихим и примерным человеком - освоив на зоне даже парочку новых рабочих профессий - руки всегда золотые были у мужика. Сидел честным зэком, в "мужиках", кто понимает, о чём я.

Держался дядя Боря три года. Не пил, да и не хотелось. Вернулся после кичи на родной завод, где и трудился скромно. Женился.

На один из первомаев, после демонстрации, коллеги по цеху уговорили-таки дядю Борю принять по пятьдесят. Засмеяли-застращали.

Приняли... Очнулся, предсказуемо, - в мусарне. На сей раз он кому-то, как весело пояснил ему опер, проломил голову. И этот "кто-то" - возьми, и зажмурься, так что спросить его об наличии или отсутствии претензий к дяде Боре теперь - крайне затруднительно, в отличие от первого случая. Да и - рецидивист ты уже, - сказал следователь.

И это было сущей правдой. Обидно было только то, что, как и в первый раз, дядя Боря опять ничего не помнил...

Дали семь лет. Плюс - сгоряча вломили принудительное лечение от алкоголизма (потом сняли, так как выяснилось, что дядя Боря - отнюдь не алкоголик, и употреблял спиртное буквально два-три раза в жизни! Просто такая вот реакция на алкоголь: крышу сносит напрочь...)

Вообще-то, ему повезло, что срок он получил на рубеже эпох - кажется, в 89-ом году. Чуть позже, в 90-х, с ростом криминогенности, судьи стали давать срока намного больше за мокруху - семью годами даже в своём уникальном случае дядя Боря отделался бы уже вряд ли. Да что там говорить - ещё чуть позже ввели практику пожизненных заключений...

Вернулся в 95-ом, отсидев от звонка до звонка. В другую страну, но - к родной жене (которая дождалась, да), и - на родной завод, который тоже выжил, хотя и переживал времена хреновые.

Он животных любил всегда, вечно какие-то собачонки-кошечки вокруг него увивались, голуби к нему прилетали, а тут, после кичи, - понаделал из прутка больших просторных клеток, и стал канареек разводить! Такие трели по утру летом с его балкона раздавались - сказка! Х%й поспишь...

Собственно, всю эту историю я (и ещё пара охочих до инфы) услышал от него же, когда в подъезде том свадьба случилась. Свадьбы тогда, не в пример нынешним зашоренным временам, гуляли ещё по старинке, всем подъездом, обходя и приглашая соседей. Вот и дотелепались до дяди Бори с предложением выпить. И он честно, очень откровенно, доброжелательно на всех глядя - поведал о причинах собственной трезвости...

По-моему - более, чем исчерпывающе. Но нашлись те, кто не поверил. И решил проверить. Как уж там было - не знаю (вот нах%я так делать, а?) - но кто-то таки дяде Боре умудрился влить стопарь. Жена его потом утверждала, что - обманом...

Собственно, его жена и прибежала к нам: мы, тоже маленько подпитые на свадьбе, сидели во дворике, потягивая пивко и наслаждаясь апрельским нежным солнышком - свадьбу-то ту на Красную Горку играли, если мне память не изменяет.

Прибежала, умоляя сделать что-нибудь, ибо муж уже начал мутировать в зверя...

Честно вам сказать - я никогда такого не видел. Наверное, если бы у него полезли рога и когти, а глаза стали бы волчьими жёлтыми, в пасти бы прорезались волчьи же клыки - я бы меньше удивился, ей-Богу. Ибо передо мной стоял уже не человек. Зверь. Самый настоящий.
Никакой актёр так не сыграет - без клыков, рогов, когтей и прочих спецэффектов человек производил полное впечатление зверя: исполненный злобной подозрительности мутный взгляд красных глаз, затуманенных алкоголем МОМЕНТАЛЬНО, агрессивность в каждом жесте, в каждом движении - куда подевался милый заводчанин, простоватый разводчик канареек?!?!

Мною овладевали сложные чувства: я не понимал, почему супруга дяди Бори выбрала именно меня на роль спасителя - это раз. Физически дядя Боря был довольно крепок, кроме того, в обычной жизни он постоянно сутулился как-то приниженно, тут же - выпятил грудь, и оказалось, что он гораздо здоровее, чем я думал. Забороть такого бычка... Не, мне это явно не по силам. И это - два. Три - мне, поскольку сам уже был выпимши, чрезвычайно не хотелось ввязываться в сомнительную канитель.

Тем более в мои планы не входило лежать с проломленной башкой, в качестве очередной дядебориной жертвы, за которую он отсидит (пусть даже) полную банку. Я и так в те годы рисковал почти каждый день, и получить смертельную плюху от этого, случайного в моей жизни, оборотня, мне почему-то мало улыбалось.

Но баба евойная выла на верхних нотах о том, что он щас точно кого-нибудь убьёт, и всю жизнь себе окончательно перечеркнёт, и ей тут жизни не дадут...

Это было правдой, если учесть, что среди кандидатур на убийство никого, кроме соседей по подъезду, не наблюдалось.

Я пошёл к отцу невесты, которого немного знал, и который производил впечатление мужика толкового и крепкого. Он же был и самым трезвым на свадьбе дочери. Извинился, отозвал его из-за пиршественного стола, и в двух словах пояснил ситуацию, попросив участия и помощи.

Тут же собрался консилиум из четырёх наиболее физически крепких и наименее пьяных мужиков. К консилиуму прибивались периодически те, кто не вошёл в костяк.

Тоже интересная, кстати, деталь: те, кто был по-трезвее - явно очковали вмешиваться в сомнительную авантюру с малопредсказуемым исходом, пытаясь ограничиться, в основном, консультативной поддержкой. Те же, кто, наоборот, был по-пьянее - шашки рвали наголо: "да подать сюда этого ханыгу, мы его враз укрутим!" - но мало что из себя представляли в плане координации движений...

Решили: заманить его в его же квартиру, и - связать, заперев. Пока не протрезвеет. Жену - гулять. До вечера. К вечеру, авось, проспится.

Взяли бельевой верёвки два мотка. Распределили кое-как роли, выбирая золотую середину между уровнем алкоголя в крови участника предприятия и его физической выносливостью. Меня назначили на роль "приманки", хе-хе. В этот момент в соседней комнате раздался грохот и звон разбитого стекла: дядиборина всеуничтожающая программа вошла в активную фазу исполнения. Так что подоспели мы вовремя: дядя Боря схватил за грудки какого-то гостя на свадьбе, и умудрился швырнуть его в шкаф с такой силой, что польская типовая хельга сложилась на составляющие в момент.

- Слышь, ты, ишак, млять, грёбаный! - как можно более агрессивно сказал я, чтобы отвлечь его внимание. - Чо ты тут мебель крошишь, пеdараз, млять?! А ну, пошли, поговорим на воздухе! - внутри меня, честно вам скажу, от страха всё колотилось. Нет, если мои компаньоны сдуются, я, конечно, приложу все усилия, чтоб выкрутиться.
В конце концов, против лома нет приёма, а я, пока "готовились", успел этажом ниже притырить обломок железной трубы - одно из любимых моих "оружий" тех лет. Беда была в том, что если доведётся задействовать эту трубу, я был не уверен, что дядя Боря её выдюжит, и тогда-то уже на кичу поеду я, причём найдётся куча свидетелей, которая подтвердит, что я же и нарвался на конфликт, сам.

Дядя Боря, поведя своими страшными красными глазами, как зазомбированный, - отправился за мной, обидчиком. Всё время убыстряя ход. За дверью нас ждала моя "рать", с верёвками. На меня бы не накинулись, с переляку-то... В общем, из входной двери квартиры, где происходило действо, мы почти выбегали: я - впереди, всё более кровожадный дядя Боря ("УБЬЮ ГАНdОНА!!!!!" - взревел он) - за мной...

Слава Богу, едва дядя Боря показался в дверях, на него разом набросились все, и стали вязать. Действовали бестолково, неумело: кто-то пытался его бить, кто-то попал по своему, отец невесты требовал прекратить избиение и просто его связать, в результате в какой-то момент хрипящий дядя Боря едва не вырвался (и вот тогда бы точно пиндец бы всем настал, полагаю), но, слава Богу, не срослось: в последний момент отец невесты подсечкой отправил его вновь в лежачее положение, и тут же умастился у него на спине, выкручивая и связывая руки. Через пять минут дядя Боря был забондажен с ног до головы... Лишь дикий взгляд красных глаз шарился по обидчикам, да разбитый в кровь рот выплёвывал ругательства и проклятия...

Отнесли тело в квартиру (под вопли едва не свихнувшейся окончательно от происходящего жены). Тело извивалось червяком, рыгая проклятиями, явно пыталось распутаться. Кто-то сказал - наручники бы...

В квартиру героя принесли ещё верёвок, и привязали его к кровати. Жене строго-настрого наказали не подходить, из квартиры уйти. ("Ой, мальчики, он же затекёт весь!!" - "Ничо! Как затекёт, так и оттекёт - ничего с ним, боровом, за несколько часов не сделается! Или выбирай - на пятнадцать лет щас опять себе нагеройствует!")

Наконец, квартира была заперта, жене налита успокоительная доза наливки, а свадьба пошла своим чередом (минус хельга, но об этом никто не тужил). За закрытой дверью затихали проклятья героя...

Прошло, по моим прикидкам, минут сорок, когда покой дома был вновь потревожен звуком разбитого стекла. А произошло вот что: дядя Боря каким-то чудом умудрился отвязаться-таки от кровати. Сам освободиться от пут он не смог, и допрыгал до окна. Где лбом вынес стекло, ухватил осколок и стал резать им верёвки (вот же, млять, получается, что в рациональном-то ключе он отлично соображал, а? Это ж не всякое чмо додумается и по трезвому - вот так вот сходу освободиться при помощи стекла-то? А тут в состоянии затуманенности, когда он родную жену за вражину принимает и готов башку ей проломить - сечёт, зараза, а? Удивительно в головах у людей всё устроено...)

Поняв, что происходит (а мы продолжали пить пиво во дворе), я уныло отправился за куском трубы, благо, она лежала в двух шагах (предусмотрительно) - в кустах рядом с лавочкой...

Через пару минут дядя Боря освободился полностью. Тут же вышел на балкон, и... начал открывать клетки со своими канарейками (по случаю нереально тёплого апреля клетки уже стояли на балконе днём). При этом продолжал изрыгать проклятия, но судя по бессвязности - он уже не помнил своих обидчиков, и просто ненавидел весь мир. Потом он неадолго скрылся в квартире, вышел с ох%енным ножом, и... вышагнул с балкона. Третьего этажа.

Честно говоря, всё происходящее уже стало в тот момент напоминать какой-то затянувшийся кошмарный сон. Такая х%йня снится, когда болеешь или заболеваешь.

При падении с балкона дядя Боря сломал ногу. Причём - открытым переломом, судя по всему: трико в районе сочленения бедра и таза вздулось, прорвалось, и из него торчало что-то жёлтое (костного цвета, как мне показалось, во всяком случае) и кровавое. И при всём при этом, движимый своим дьявольским подзаводом, дядя Боря ещё умудрился встать (!), сделать пару шагов в направлении нас, и, взмахнув неистово ножом, - упасть окончательно, с изумлением глядя на свою, так некстати поломавшуюся, ногу...

- Терминатор какой-то, млять... - произнесла зачарованно моя дева.

Когда приехала скорая, дядя Боря иступлённо тыкал ножом в землю. Кто-то со свадьбы рискнул приблизиться к лежащему телу (бригада скорой задумчиво курила в отдалении, не желая связываться с буйным), и ловко выбить нож из уже слабеющей руки... На почтительном отдалении подвывала что-то там жена. Дядя Боря бессильно зарычал на выбившего нож, чем окончательно стал похож на взбесившегося волка-недобитка...

Когда оружия пациента лишили, два крепких врача из бригады, наконец, решились приблизиться, и зафиксировали тело, после чего подошла врачиха, и сразу вхреначила пациенту усыпляющий укол. Видимо, лошадиную дозу, а может, дядя Боря уже был на последнем издыхании - всё-таки, лежать с переломаной ногой, плюс все эти качели до этого... День оказался богатый на события, для него.

А над отрубившимся дядей Борей весело порхали его канарейки, которым он подарил ненужную им свободу.

Так мне и запомнилась эта ирреальная финальная сцена: окровавленное тело, суровые лица мужчин, суровые лица врачей, воющая жена, и - беспечные яркие птички, радостно порхающие над всем этим бл@дским миром...

Счастья вам.