История
Сынок под домашним арестом. Таблица умножения не выучена, хрестоматия не читана, немецкий одиноко пылится на подоконнике.
А во дворе, как назло, дети бегают короткими перебежками и орут «Стоп-игра», так что дворовые старушки падают со своих лавочек.
Арсения Сергеича снарядили во второй класс за знаниями, как наследника из Калькутты. Штаны, рубашки, туфли, галстуки в тон. По опыту первого класса всей этой барахолки хватает ровно на первый месяц. Потом под партой образуется портал, куда бесследно проваливаются ластики, варежки и мешки со сменкой. Я уже второй год мамой клянусь: если порвет обе пары форменных брюк за месяц буду одевать из секонд хенда. Сынок заливисто хохочет, не верит, добрый простодушный мальчик.
Маменька пошла сдаваться стоматологам. Мы с братом не изверги какие-нибудь, что мы не можем единоутробной маме на жемчужные зубы скинуться?
Вот так мы наивно подумали и услали маменьку на консультацию. Добрый доктор протезист Айболит Абдурахманович составил калькуляцию, где сальдо своей многозначностью напоминало идентификационный код.
В стоимость включились дополнительные виды работ: демонтаж плоскости стен, нанесение грунта акрилового глубокого проникновения, монтаж малярной сетки, шпатлевка, грунтовка и еще какой-то стоматологический кошмар.
В общем, Абдурахманович по краю ходит. Брат посмотрел на волнующие цифры в графе итого и сначала решил пожать ему горло. Но, потом выдохнул все запрещенные слова в попутный ветер и согласился. Вспомнил, как в детстве строителем подрабатывал: главное в ремонте – это его начать. А потом хоть трава не расти: клиент все равно останется без штанов. Как страшно быть потребителем.
Мама сказала, что пойдет на запрещенный прием. Это когда включается «очень простая женщина из глубинки». Маменька переспрашивает, употребляет слова: сключительно, хунболка, кеты, анутко поворотись, сынку. А когда продавец называет цену внезапно теряет слух. Трепещи, протезист.
Я тоже хочу в школу, в детство. Ведь детство это когда десять лет учебы кажутся бесконечностью. Когда наплевать на брюки, а зубы крепкие как орех Кракатук, когда по утрам просыпаешься с улыбкой, когда не понимаешь зачем эти глупые взрослые кладут в суп невкусный лук и перец. Когда всё можно поправить. Ведь в любой момент можно крикнуть: «Стоп-игра!»
И всё замрет, и развеется печаль снова вырастет коса и коленки станут острыми а ресницы мохнатыми и с правой ноги сползет белый гольф и выпадет молочный зуб и солнце будет водопадом светить в прищуренные глаза и первая учительница возьмет твою ладошку и посадит тебя на вторую парту в среднем ряду и лохматый мальчишка скажет: я Алешка а ну отодвинься с моей половины а то тресну и мама такая молодая и смешная когда волнуется, сегодня, первого сентября.
Стоп-игра.
А во дворе, как назло, дети бегают короткими перебежками и орут «Стоп-игра», так что дворовые старушки падают со своих лавочек.
Арсения Сергеича снарядили во второй класс за знаниями, как наследника из Калькутты. Штаны, рубашки, туфли, галстуки в тон. По опыту первого класса всей этой барахолки хватает ровно на первый месяц. Потом под партой образуется портал, куда бесследно проваливаются ластики, варежки и мешки со сменкой. Я уже второй год мамой клянусь: если порвет обе пары форменных брюк за месяц буду одевать из секонд хенда. Сынок заливисто хохочет, не верит, добрый простодушный мальчик.
Маменька пошла сдаваться стоматологам. Мы с братом не изверги какие-нибудь, что мы не можем единоутробной маме на жемчужные зубы скинуться?
Вот так мы наивно подумали и услали маменьку на консультацию. Добрый доктор протезист Айболит Абдурахманович составил калькуляцию, где сальдо своей многозначностью напоминало идентификационный код.
В стоимость включились дополнительные виды работ: демонтаж плоскости стен, нанесение грунта акрилового глубокого проникновения, монтаж малярной сетки, шпатлевка, грунтовка и еще какой-то стоматологический кошмар.
В общем, Абдурахманович по краю ходит. Брат посмотрел на волнующие цифры в графе итого и сначала решил пожать ему горло. Но, потом выдохнул все запрещенные слова в попутный ветер и согласился. Вспомнил, как в детстве строителем подрабатывал: главное в ремонте – это его начать. А потом хоть трава не расти: клиент все равно останется без штанов. Как страшно быть потребителем.
Мама сказала, что пойдет на запрещенный прием. Это когда включается «очень простая женщина из глубинки». Маменька переспрашивает, употребляет слова: сключительно, хунболка, кеты, анутко поворотись, сынку. А когда продавец называет цену внезапно теряет слух. Трепещи, протезист.
Я тоже хочу в школу, в детство. Ведь детство это когда десять лет учебы кажутся бесконечностью. Когда наплевать на брюки, а зубы крепкие как орех Кракатук, когда по утрам просыпаешься с улыбкой, когда не понимаешь зачем эти глупые взрослые кладут в суп невкусный лук и перец. Когда всё можно поправить. Ведь в любой момент можно крикнуть: «Стоп-игра!»
И всё замрет, и развеется печаль снова вырастет коса и коленки станут острыми а ресницы мохнатыми и с правой ноги сползет белый гольф и выпадет молочный зуб и солнце будет водопадом светить в прищуренные глаза и первая учительница возьмет твою ладошку и посадит тебя на вторую парту в среднем ряду и лохматый мальчишка скажет: я Алешка а ну отодвинься с моей половины а то тресну и мама такая молодая и смешная когда волнуется, сегодня, первого сентября.
Стоп-игра.
Источник: biobalast
1
1502
