Алеся Петровна's Journal

Я мужу Диме честно сказала: если бы была война, то тебя ни за что бы не отпустила на фронт. Закрыла бы в погребе и скидывала туда еду по трубе. Чтобы сидел живой и мой. И меня не волнуют морали, принципы. А потом, когда закончилась война, я бы вышла замуж за нормального боевого офицера, Победоносца. Дима считает мое чувство юмора чувством полного идиотизма и не обращает на него внимания.

Он, например, может подойти молча, когда я сижу на стуле, измерить рулеткой от затылка до пола, записать данные на листочек и молча уйти. Это значит, что у Димы историческое кино. Каких-то древних людей хоронили сидя, был такой обычай. И ему надо понять, какая должна быть глубина могилы, сколько рыть.

Я ему говорю, что мыть посуду – полезно для здоровья. В моющем средстве много витаминов. А, Д и Е. Витамины впитываются в кожу и расходятся по всему организму, получается спа. Дима терпит меня за что-то. Думаю, потому, что у меня ярко выражены талиозность, бедристость и бюстонарность.

Когда мы с ним раньше общались по скайпу, не жили вместе, то мама пару раз влетала в кадр в ночной рубашке или трусах. Сейчас, когда я говорю с ним даже по телефону, она спрашивает: «Дима меня не видит?»

Дима говорит: «Почему ты про меня не пишешь?» Ну вот, написала теперь.