


История
Так как статусом я сделался слегка выше какого-то там манагера, скво тактично намекнула, что съем койки-комнаты-хаты у гостеприимной крымской бабульки отпадает сразу напрочь. И то, что я так любил вечерком, за канистрой вина послушать их рассказы про то, что «наших мы боялись больше, чем немцев» аргументом ни разу не являлось. Отель, сказало скво. Поправила бретельку лифчика и мурлыкнула что-то про пять звезд и «Мы ведь это теперь можем себе позволить, милый?»
Потом мечтательно вздохнула, отчего расстегнулась пара пуговиц на ее блузке и одарила меня прохладным ветерком, взмахнув ресничками.
Стоит ли говорить, что после применения такого, никакими Женевскими Конвенциями не запрещенного, оружия я позорно капитулировал, забыв даже про свой меморандум, в котором подробно расписывалось, что она дура и что если бы она вовремя подняла свою жо… (ну хорошо, сладкую спелую попку), то мы бы рванули в Туркляндию или Ебипет, где все включено и где пирамиды ей бы подтягивали на верблюдах прямо под окна, дабы усладить взор и сфоткаться.
Поехали, в общем.
Украинская таможня, менялы рублей на гривны, горилка в половую щель тамбура – кто ездил, тот знает. Кто нет – не буду портить впечатлений.
Дорога от Симферополя до Алупки запомнилась диалогом с водителем старенького Опеля, который выжимал за сотку на двух (а когда и одна) полосном серпантине, не снижая скорости даже перед крутыми поворотами. Слева отвесная скала с предупреждениями об оползнях, справа не менее отвесный обрыв, где в сиреневой дымке проносятся игрушечные хуторки и море сливается с небом.
- А вдруг там кто-нибудь есть? – спросил я водилу, когда тот с юзом и визгом заложил руля в очередной абсолютно слепой поворот.
- А вдруг нет? – ответил он и поддал газку.
Остальную часть дороги я пил купленную на обочине двухлитровую баклажку вина.
Алупка гостеприимно распахнула свои объятия. Я пописал и мы отправились в отель.
- Шо? – спросила девушка на ресепшене.
(К чести женского персонала в гостинице, все они молодые и очень симпатичные, носят коротенькие юбочки, под которые не всегда одевают трусики. Очень пикантно. Но я прибыл в Тулу со своим Калашниковым.)
- Та ни шо! – ответил я, - Номер бы!
Выбрали лучший.
- Президентский! – интимно шепнула гарна дивчина с ресепшена.
- Жакузя, жакузя! – радостно хлопало в ладоши скво.
Что такое «президентский» номер в пятизвездочном отеле в Алупке можно рассказывать долго. Скажу лишь, что со словом презик он имеет намного больше общего, нежели со словом президент. Если бы Всемирный Комитет по Раздаче Отельных Звезд посетил его, то звезды тут же заменили бы на свастики. В назидание! Но, прошедший таможню и серпантин, я был готов ко всему.
Ах да! «Жакузя». Мне захотелось принять ее (его? их?) на сон грядущий, в компании пузырьков, бутылочки бодрящего и подруги. Вкусить, наконец, отдыху в полной мере. Зайдя в клозет мне почему-то вместо «отдых» померещилось «под дых». Джакузи – небольшая эмалированная треснувшая бадья с «пузырьковым» приводом и почти что совмещенная с унитазом. Да и хрен бы с ней! Но излившаяся при включении вода радовала глаз своей яркой и насыщенной ржавостью. Половина от часа, которую я потратил в надежде, что это временный эффект, результатов не принесла. Вода была стабильна. В плане цвета. А вот оптимальной температуры добиться так и не удалось. Матерясь, я влез в шорты и пошлепал вниз, разбираться.
- Шо?
Дивчина была стабильна, как и цвет воды из под крана.
- Да у вас там, в этом вашем джакузи, вода ржавая!
- И шо?
- Вода, говорю, ржавая! Красная! Понимаете?
Дивчина понимала. Устало посмотрела сквозь меня и с непередаваемым украинским говорком вымолвила:
- Ну так а вы представьте, шо вы на Красном море!
И я как-то вдруг оказался у барной стойки. А дальше свет померк:)