История
и каждый третий франт затянут в белый фрак,
блондинка за углом, мулатка на углу,
чей длинный, как багет, зеленый "Кадиллак".
Увы, сей стольный град двуличен, как трюмо -
то всполохи реклам, то золото витрин.
Эгей, посторонись, не вляпайся в дерьмо,
сложи свой шапокляк, восторженный кретин!
Ах, вина из Бордо да ренуаров зад
мулатки на углу, брюнетки под окном.
Гляди в отверстый рот на стоптанный асфальт,
а то - наоборот, почти как астроном.
Увы, сей парадиз двуспален как кровать.
Что пение пружин, матрасов дивный крен,
коль некого любить, и незачем вставать,
и некуда спешить? Куда ж ты, старый хрен!
Ах, вина из Бордо, фиалок пармских куст,
анапестом всю ночь щебечет этуаль;
об опыте страстей, о подлинности чувств
свидетельствует глаз лазурная эмаль.
Но город сей, увы, двусмыслен, как любовь,
чей контур заменил тончайший полутон.
И утром у дверей она без лишних слов
подставит горстью вверх точеную ладонь.
Ах, вина из Бордо, портвейн по три рубля...
Ля-ля ля-ля ля-ля. Ля-ля ля-ля ля-ля.