История
- А давайте пригласим за стол простого мужика. Ведь на таких Россия и держится.
- Эй, мужик, иди к нам за стол.
Тот подходит и видит - одни "синие" сидят, пальцы веером, фиксы золотые. Задрожал он от испуга. Те ему:
- Да ладно, мужик, не боись. Вот тебе бокал вина, пей и говори тост сначала.
Тот не знает, что сказать. Думает, ща ляпну что-нить и хана. Берёт стакан и тут как выпулит:
- А я всех ментов маму ебал.
Те чуть со стула не упали.
- Ты чего, мужик? Если ты маму их имел, значит, ты их папа? Чем больше ты её имел - тем больше их. Неправильный тост, но на первый раз прощаем. Говори правильный тост и пей.
Мужик потом покрылся и не знает что сказать. Ну и начинает канючить:
- А я, а я... А я вашу маму ебал, чтоб вас больше стало.
Идет как-то Пушкин по проселку. Проезжает мужик на телеге:
- Садись, барин, подвезу.
Сел. Дай-ка мужика рифмой подколю!
- Тебя как зовут?
- Иван.
- Ну и хуй тебе в карман!
Мужик обиделся и задумался.
- А тебя, барин, как зовут?
Пушкин думает: "фиг ты меня подколешь!"
- Александр Сергеевич!
- Ну и слазь на хуй с телеги!!!
Вторая мировая война. Зима 1941-го. Наши наступают. Вдруг передняя линия атаки нарывается на немецкий дот, оттуда строчит пулемёт и пройти ну никак нельзя. Атака прекращается. Командование не знает, что делать. Вдруг видят, что к доту сбоку подходит отряд партизан и один из них вдруг падает на дот закрывает собой пулемёт и, естественно, погибает. Наши быстренько прорываются и захватывают дот и стоящую за ним деревню.
Через 2 недели.
Ведут на расстрел того самого немца, что сидел в доте и стрелял по нашим. К нему подходит наш военный корреспондент и говорит:
(К) - Вы знаете, я корреспондент русской военной газеты, я хочу написать статью о том герое, который закрыл своим телом пулемёт и тем самым пожертвовал своей жизнью, чтобы никто больше не погиб. Расскажите мне пожалуйста о нём.
(Н) - Ну сижу я, стреляю из пулемёта по вашим. Вдруг вижу: мужик, такой немытый, небритый, винтовка висит на боку, шинелька потрёпаная... ну думаю - партизан. Вдруг он возьми, да прям на пулемёт и ляг.
(К) - Ну, а может он что-нибудь аеред смертью сказал? За родину там, например, или за Сталина?
(Н) - Ну вы знаете, я не очень силён в русском, но по-моему он сказал нечто вроде: "Ой, бля! Ёбаный гололёд!"